Хроники Нарнии Том 1 - Страница 117

117

Вдруг где-то заиграл рог — не такой, как огромные рокочущие рога Ташбаана, а веселый охотничий рожок. Наконец Шаста выскочил на большую поляну и с разбегу влетел в толпу людей. Это были мужчины — человек пятнадцать-двадцать — в охотничьих костюмах зеленого цвета. Кое-кто уже сидел верхом, другие держали коней на поводу. Человек в центре группы собирался сесть на коня, другой держал ему стремя. Первый — дородный и веселый господин с красными, как яблоки, щеками и блестящими глазами — и был король.

Шаста ворвался в их группу, и все взоры обратились к нему, а король, похоже, даже забыл, что собирался садиться на коня. Взгляд его засиял, он рванулся к Шасте, протягивая руки, и крикнул низким, но звучным голосом, который, казалось, исходил чуть ли не из самого сердца:

— Корин! Сын мой! Почему ты пешком и в лохмотьях? Что... — Нет... — с трудом выговорил задыхающийся от бега Шаста и энергично замотал головой. — Я — не принц Корин. Знаю, что похож на него... видел его высочество... в Ташбаане... Он шлет вам привет.

Король, не отрываясь, смотрел на Шасту каким-то странным взглядом.

— Вы — король Лун? — по-прежнему задыхаясь, продолжал Шаста. И, не дожидаясь ответа, выпалил: — Господин король... скачите, что есть сил... В Анвард... заприте ворота... на вас идет враг... Рабадаш и две сотни конников...

— А ты уверен в этом, мальчик? — спросил один из мужчин, стоявших рядом с королем.

— Видел своими глазами, — отвечал Шаста. — Они были у реки. Я несся наперегонки с ними всю дорогу от Ташбаана.

— Пешком? — спросил вельможа, чуть приподняв брови.

— Кони... у Отшельника, — ответил Шаста.

— Не трать времени на расспросы, Даррин, — заговорил король Лун. — Мальчик сказал правду — это видно по его лицу. Незамедлительно скачем в замок, господа. Мальчику — запасного коня. Ты можешь ехать быстро, дружок?

Вместо ответа Шаста поставил ногу в стремя лошади, которую ему подвели, и мгновенно оказался в седле. В течение последних недель он сотни раз садился таким образом на Бри. И делал теперь это намного лучше, чем в первую ночь, когда, по словам Бри, лез на лошадь, как на стог сена.

Ему было приятно услышать, что лорд Даррин сказал королю:

— У мальчика посадка настоящего наездника, сир. Судя по его виду, он благородного происхождения.

— Его происхождение... хм... это и есть главный вопрос, — неопределенно отвечал король.

Он снова посмотрел на Шасту прежним взглядом — с жадным вниманием, точно был голоден и собирался его съесть.

Но у Шасты не было времени раздумывать об этом. Отряд сорвался с места стремительным галопом, и Шасте пришлось нелегко. Он сидел в седле действительно превосходно, но понятия не имел, что делать с удилами — ведь Бри, как помните, строго-настрого запретил ему даже прикасаться к ним.

Сначала он очень осторожно, краешком глаза, приглядывался к тому, что делали остальные. Так делают некоторые из нас в компании, если не вполне уверены, что правильно обращаются с ножом и вилкой. Все-таки он не рискнул по-настоящему направлять свою лошадь и решил довериться ей, считая, что она последует за остальными. Конечно, лошадь эта была самой обыкновенной, а не Говорящей, и ума у нее хватило лишь на то, чтобы сообразить, что чужой мальчишка, оказавшийся у нее на спине, не имеет ни хлыста, ни шпор и вовсе не является хозяином положения. Поэтому Шаста вскоре оказался в самом конце кавалькады и все больше и больше отставал от остальной группы всадников.

Тем не менее поначалу лошадь скакала довольно быстро. Мошкара куда-то пропала, и встречный ветер приятно освежал разгоряченное лицо. Он снова мог по-настоящему, всей грудью, дышать и думать. Он выполнил свою задачу. Теперь, в первый раз после того, как они покинули Ташбаан (казалось, что это было невообразимо давно), он мог просто ехать и наслаждаться ездой.

Он поднял голову, чтобы поглядеть на горы, не стали ли они ближе. Но, к глубокому своему разочарованию, вообще их не увидел, потому что с той стороны ему навстречу двигалась неопределенная серая дымка. Он никогда не бывал прежде в горах, поэтому удивился и сильно заинтересовался — что же происходит?

— Это, наверное, облако, — сказал он себе. — Надо понимать, оно спускается вниз. А до этого оно было там, на горе, а еще раньше — прямо в небе. Значит, скоро оно спустится сюда, и я увижу, какое оно изнутри. Вот забавно — я ведь раньше часто спрашивал, что у него внутри.

Далеко от него, с левой стороны и чуточку сзади, солнце готовилось совсем скрыться за горизонтом.

Тем временем всадники выбрались на неровную дорогу и помчались по ней с очень хорошей скоростью. Лошадь Шасты по-прежнему шла в самом конце. И так как дорога раза два повернула и пошла по густому лесу, он вскоре потерял из виду остальных. Потом дорога нырнула в туман — или, точнее, на них наполз туман, и все вокруг затянуло серой дымкой. Шаста сразу понял, что внутри облака очень холодно и сыро и вдобавок темно. С невероятной скоростью серость переходила в темноту.

Впереди, в голове кавалькады, кто-то то и дело трубил в рог, и с каждым разом звук этот казался все дальше и дальше. Шаста уже не видел всадников и постарался побыстрее преодолеть очередной поворот. Но и за поворотом он их не увидел. Если говорить честно, он больше уже ничего не увидел. Лошадь его, как назло, перешла на спокойный шаг.

— Да иди же, лошадка, иди, милая! — уговаривал ее Шаста.

Снова где-то протрубил рог — на этот раз еле слышно. Бри всегда напоминал мальчику, чтобы он держал ноги пятками наружу, и Шаста был уверен, что если надавить пятками на бока лошади, то произойдет нечто ужасное. Теперь, по его мнению, настало время посмотреть, что из этого получится.

117