Хроники Нарнии Том 1 - Страница 54

Когда они нашли Люси, то по ее лицу сразу поняли — она все это время проплакала. Они долго говорили, но Люси упрямо держалась на своем, все повторяла, что ее рассказ — чистая правда, а под конец вообще заявила:

— Мне дела нет до того, что вы обо мне думаете, можете говорить что угодно. Хотите — рассказывайте профессору, хотите — напишите маме. А я знаю, что была в Нарнии и встретила фавна. И лучше бы я осталась там, потому что вы все звери, хуже, чем звери!

В тот очень тяжелый и унылый вечер Люси сидела жалкая и несчастная, и Эдмунд почувствовал, что план его оказался не такой замечательный, как ему казалось вначале. Двое старших стали по-настоящему подозревать, что Люси немножко не в себе. Поэтому, когда младшие легли спать, они долго еще стояли в коридоре и разговаривали. Под конец решили, что на следующее утро надо сразу же пойти к профессору и рассказать ему обо всем.

— Если он решит, что с Лю действительно что-то нехорошее, он напишет папе, — сказал Питер. — А самим нам не разобраться.

Поэтому утром они пошли к кабинету профессора и постучали в дверь.

— Входите! — пригласил профессор.

Он встал, пододвинул к ним кресла и сказал, что полностью в их распоряжении. Профессор сидел и слушал, соединив пальцы рук и ни разу не перебив детей. Затем прокашлялся и произнес такое, чего они никак от него не ожидали услышать:

— А почему вы так уверены, что ваша сестра говорит неправду?

— Ох, — сказала Сьюзен, — но ведь...

И запнулась. В лице старика было что-то такое, что она поняла — он совершенно серьезен. Тогда Сьюзен сказала единственное, что пришло в голову:

— Но Эдмунд говорит, что они только играли... притворялись, что они в этой Нарнии.

— Данный момент, — сказал профессор, — действительно заслуживает внимательного рассмотрения. Очень тщательного, но и очень осторожного. Ну, например... Если позволите, я задам вам один вопрос. Вы хорошо знаете сестру и брата. Так вот, опираясь на ваш опыт, скажите, кто из них больше заслуживает доверия?

— Во всем деле это и есть самое странное и непонятное, — вступил в разговор Питер. — Вплоть до этого случая я всегда считал, что Люси... надежнее...

— А как считаете вы, дорогая? — обратился профессор к Сьюзен.

— Ну, — замялась Сьюзен, — и я бы сказала то же, что и Питер... если б не лес и фавн. Не может же это быть правдой!

— Я бы не стал утверждать столь категорично. Обвинить человека, которого всегда знали как правдивого, — это очень серьезно. Я бы на вашем месте не торопился.

— Но мы боимся, что с Люси происходит нечто худшее, — вздохнула Сьюзен.

— Вы хотите сказать — помешательство? — произнес совершенно невозмутимо профессор. — Можете сразу выкинуть эту мысль из головы. Всякий, кто ее увидит и побеседует с ней, скажет, что девочка вполне нормальная.

— Но тогда... — начала Сьюзен и запнулась. Она раньше и представить не могла, что пожилой человек способен говорить так, как говорил сейчас профессор.

— Логика! — проворчал профессор, как бы разговаривая сам с собой. — Почему в школах их не учат мыслить логически? Ведь ясно же, что здесь есть лишь три возможных объяснения: либо ваша сестра лжет, либо она безумна, либо говорит правду. Вы сами мне сказали, что раньше она не лгала, и совершенно очевидно, что она не безумна. И пока в руках у нас не будет бесспорных доказательств противного, нам остается принять ее рассказ за правду.

Сьюзен сердито глянула, но по выражению лица профессора поняла, что тот и не думает шутить.

— Рассказ за правду, сэр? — удивился Питер.

— Что вас смущает? — поинтересовался профессор.

— Да вот хоть бы это: если рассказ — правда, то почему об этой стране не знает никто, кому приходилось раньше открывать шкаф? Ведь когда мы пошли посмотреть еще раз, ничего там не нашли. И в тот раз даже Люси не притворялась, будто там что-то есть.

— И что же из этого, по-вашему, следует? — поинтересовался профессор.

— А то, что если бы там что-то на самом деле было, то было бы всегда.

— А откуда у вас уверенность, что раньше ничего не было?

Питер не знал, что ему сказать.

— А как же со временем? — спросила Сьюзен. — Люси просто не успела бы где-нибудь побывать... Она выбежала оттуда чуть ли не следом за нами. Пробыла она меньше минуты, но уверяла, что прошло несколько часов.

— Для меня именно это обстоятельство и делает ее рассказ очень правдоподобным, — заверил профессор. — Если в этом доме есть дверь, которая ведет в некий иной мир, а я должен предупредить вас, что дом очень старый и очень странный, сам я знаю о нем далеко не все... Если, повторяю, она действительно побывала в ином мире, то совершенно необязательно, чтобы время в нем текло так же, как у нас. Там может быть свое время, отличное от нашего. Вполне вероятно, что сколько бы времени вы ни провели там — здесь это не займет и минуты нашего времени. А я не уверен, что девочка ее возраста додумалась до такой идеи самостоятельно, поэтому считаю, что так все и было. Если бы она вздумала притворяться, то, скорее всего, спряталась бы где-нибудь и просидела там вполне приличное время, а уж потом вышла бы и начала рассказывать свою историю.

— Что же, вы и в самом деле считаете, что стоит только завернуть за угол или открыть шкаф, как откроется иной мир, вроде этой Нарнии? — спросил Питер.

— А почему бы и нет? — сердито произнес профессор, снял очки и принялся их протирать, бормоча себе под нос: — Хотел бы я знать, чему их теперь учат в школах?

— Но нам-то что делать? — растерялась Сьюзен, почувствовав, что беседа отклонилась от главного вопроса: как быть с Люси.